Блог
На сломе эпох

Глава 3. «На сломе эпох»

- Вероятно сама романтическая среда перемен подталкивала вас к разработке нового…

- Не могу не написать пары слов о том историческом времени, которое сопровождало мои творческие изыскания, и, немного отвлекшись от основного предмета рассказа, сделать акценты на важных для меня моментах той действительности. Поймите правильно, в памяти конца 80-х, начала 90-х годов мне четко рисуются картины зловещего состояния Санкт-Петербурга. С его заброшенными зданиями, которые смотрят на мир выбитыми окнами, кругом снег, мороз, очередь из сотен людей, занимающих тротуар Большого проспекта Петроградской стороны, чадящих сигаретным дымом, изо рта у них вырывается пар, - это очередь в булочную. Очень яркое воспоминание, травмирующее, увидеть это можно только в фильмах.

Хлеб в Петербурге в какие-то моменты даже был редкостью, поэтому приходилось снимать с лекций товарищей и отправлять их стоять в этих бесконечных ледяных уличных очередях. Вспоминаю и беснующуюся неистовую толпу людей у входа в винный магазин, по головам которой, как человек-паук, с безумными глазами ползет к вратам алкогольного рая, с позволения сказать, покупатель. Страшное переходное время.

Тогда у меня выработалась устойчивая аллергия к революциям и государственным переворотам, «перестройкам», «либерализму». Иначе говоря, в моем воображении слова «Свобода» и «Демократия» выглядят почти синонимами термина «Разруха». И люди, читающие, могут легко окунуться в эту эпоху, найдя аналогии у Михаила Булгакова в «Собачьем сердце».

Но мы были молоды, здоровы, счастливы, и мы верили в свою звезду. Нас ничто не останавливало. Да, возможно, в той ситуации и была какая-то своя романтика.

Да и само высшее образование было специфичным. Возможно, у читателя могло сложиться негативное впечатление о выпускающей кафедре. Следует потратить время, чтобы изменить это мнение, это важно для понимания дальнейшего хода повествования.

Как я уже писал ранее, попал я туда не по своей воле, а благодаря случаю. Суть специальности «радиоинженер» не отражала профиля знаний, по которым нас готовили. Я долго подбирал более точное название, чтобы охватить область знаний, загружаемых в наши молодые головы. Правильнее будет сказать так: «эксперт в области ВСЕХ известных систем связи, передачи данных и прочих радиоэлектронных и оптоэлектронных систем, ракетно-космических комплексов и прочее, прочее, прочее». Советское высшее техническое образование давало главное – широкий профессиональный кругозор, который очень помогал инженерам создавать новые системы или совершенствовать технику предыдущих поколений.

Важно, и наверное, многих удивит, но информация кафедрой подавалась на актуальном современном уровне, с опорой на фундаментальные системные и технологических принципы построения. В библиотеке нашего института были доступны самые последние вышедшие научно-технические книги и журналы на иностранных языках, со всего мира. В нашем становлении приняли участие многие факультеты и кафедры института. Поэтому требовалась не только широкая эрудиция, но и глубокое погружение в предмет.
Дойти до конца позволила наша крепкая дружба и товарищеская взаимовыручка словом и делом. «Пахать» пришлось все пять лет. Из тридцати поступивших курсантов группы, подавляющее большинство из которых были школьные медалисты, до выпуска дошли только одиннадцать. Еще двое «укрепили» нас из других групп, итого – «чертова дюжина».

Но, что нас не убивает, то делает нас сильнее. Я благодарен институту за тяжелую, но полезную подготовку.

- Мы хорошо знаем, что на сломе эпох работа не часто соответствует образованию. Люди идут туда, где можно заработать, чтобы обеспечить старт в жизни, а иногда и молодую семью. Как сложилось у вас?

- Действительно, это частое явление для выпускников ВУЗов середины 90-х годов прошлого века. Но я не пошел торговать турецкими кожаными куртками на рынок, мне хотелось реализовать свой созидательный порыв. Вообще, самореализация, это ведь очень важно для человека. Не подстраиваться под время, а идти своим путем, делать то, к чему лежит душа.

Мои мытарства в области речевых научно-технических интересов помогли мне двигаться дальше. Они не остались незамеченными при распределении на первое место работы. Вы ведь знаете, что раньше было распределение? После ВУЗа молодых специалистов отправляли работать туда, где они были нужны отрасли. Это было достаточно мудрым подходом страны в отношении только выпущенных кадров, чтобы они не растеряли знания и не ушли в другие профессии, а значит и не пошли бы прахом все усилия государства на образование нового поколения инженеров.

Будущие работодатели, вероятно, были наслышаны о моих навыках и знаниях и возлагали надежды. С нескрываемым энтузиазмом продолжить свои изыскания, я прибыл в один из московских НИИ - на самую младшую должность научного сотрудника. И сразу же обратился к руководству института с идеей создания системы речевого анализа, на базе моих дипломных наработок. Мне очень хотелось закрепить результаты своей научной работы, с возможностью защиты кандидатской диссертации.

Судьбе было суждено испытать меня снова. Мое, как мне казалось, интересное предложение вызвало недоумение и даже смех среди некоторых влиятельных научных деятелей НИИ, а один уже доктор наук, выпускник уважаемого ВУЗа МФТИ, назвал меня фантазером, и рекомендовал заняться более полезной работой. По его мнению, добиться положительного результата в этом деле невозможно. Сколько таких случаев знает мировая история…
А жизнь продолжилась под грохот канонады танков, прямой наводкой расстреливавших остатки только народившегося российского парламентаризма, как всегда за «свободу», «демократию», «против диктатуры», «за равенство и братство». Страна делала свой выбор в пользу джинсов и жвачки. Неспокойное было время.
История продукта